Часовня святых Царственных Страстотерпцев. Село Хонуу, Момский улус.
Якутия занимает почти одну пятую часть России. Более половины её составляют арктические и северные, то есть примыкающие к арктическим, районы (улусы). Население республики этнически неоднородно: на юге (Нерюнгринский район) преимущественно русское, есть эвенкийский поселок Иенгра; в средней части (Вилюйская группа улусов) – в основном якутское; на Севере же, кроме якутов и русских, живут эвенки, долгане, эвены, юкагиры…
Большая часть населения до революции исповедовала Православие, причём если в первые столетия колонизации Якутии христианизация была связана в том числе и с практическими соображениями: православные получали защиту от враждебных родов (противоречия среди якутских родов были в XVII-XVIII веках достаточно острые), подарки при крещении и тому подобное, то с середины XIX века, в период деятельности архиепископа Камчатского Иннокентия (Вениаминова), будущего митрополита Московского, выбор веры стал более осознанным. Именно архиепископ Иннокентий, которого называют «Апостолом Сибири и Америки», прожив в Якутске всего восемь лет, смог подготовить кадры для просвещения народов земли Олонхо (олонхо – традиция сказаний, определяющая для якутского народа). В том числе его учеником и первым епископом самостоятельной Якутской епархии, открытой тоже по ходатайству святителя Иннокентия, Дионисием (Хитровым) был создан первый якутский алфавит, составлена якутская грамматика. В тот же период началось массовое книгопечатание на якутском языке. Первые книги были, разумеется, церковные, и Церковь навсегда стала ассоциироваться у якутов с образованностью.
Якутская епархия была создана в 1870 году. Ещё раньше, в 1859 году, начались богослужения на якутском языке. Это были эпохальные события в истории края. О первой «якутской» Литургии в Троицком кафедральном соборе в Якутске современники рассказывали: «Первые звуки якутского языка, на котором отправлялось решительно всё богослужение, казались удивительными для самих якутов… Якутов до того тронуло это событие, что родоначальники их от лица всех своих собратий представили Владыке Иннокентию покорнейшую просьбу, чтобы 19 июля навсегда было днем праздничным, потому что в этот день они в первый раз услышали Божественное слово в храме на своём родном языке».
Образование самостоятельной епархии позволило развиваться оригинальным национальным формам христианства – до сих пор в убранстве храмов можно встретить якутские орнаменты, а в церковных песнопениях – якутские мотивы. Выдающийся якутский писатель XX века Суорун Омоллоон (Д.К. Сивцев) говорил, что таким образом народ саха приобрёл духовный суверенитет. Суорун Омоллон вообще высоко оценивал роль христианства для развития родного края: по его мнению, Якутия без Православия будет духовной пустыней. Писатель критически относился к попыткам восстановления «веры предков», «религии Айыы» — фактического неоязычества. Сегодня традиционная вера саха распространена достаточно широко, однако общий культ создаётся искусственно: исторически формы верований якутов были разнообразны, от анимизма до шаманизма. (Впрочем, традиционные верования народов Якутии – тема отдельного разговора).
99% населения перед революцией исповедовало Православие. Более 70% священников были коренными якутами – в Якутске действовала семинария, первое учреждение профессионального образования в крае. В советские годы христианство на территории Республики было уничтожено под корень – не осталось ни одного действующего храма, существовало всего две общины, в Якутске недолго действовал временный храм со священником. После его смерти в Якутию несколько раз в году приезжал священник из Иркутской епархии, но, разумеется, не был в состоянии посетить даже несколько районов. Епархия была восстановлена только в 1993 году.
Сегодня Якутской епархией Русской Православной Церкви управляет архиепископ Якутский и Ленский Роман. Он стал первым послереволюционным архиереем, посетившим все районы Якутии. Арктика – объект его пристального внимания. Сейчас во всех арктических районах есть приходские общины, а во многих строятся или уже построены храмы.
Специфика православных приходов Арктики – отсутствие постоянного священника. Небогатые северные общины не смогут его содержать, а епархия не в состоянии платить зарплату священникам в удалённых районах. Поэтому Православие в Арктике – это Православие мирян. Верующие сами собираются на молитву, организуют воскресные школы, ведут благотворительную работу. Прихожане самого северного храма в честь преподобного Сергия Радонежского, в поселке Депутатский (Усть-Янский район), по благословению настоятеля и благочинного иерея Александра Воронова ко всем праздникам собирают подарки в дом престарелых, нуждающимся семьям, людям в трудных жизненных ситуациях…
Храм преподобного Сергия Радонежского в посёлке Депутатский
Отец Александр, как и другие священники, посещающие арктические общины, приезжает к своим прихожанам раз в три-четыре месяца (перелёты обходятся дорого, поэтому билет в один конец оплачивает епархия, а в другой – приход), но старается поддерживать связь постоянно.
Благочинный Северного округа иерей Александр Воронов
Евдокия, староста Преображенского прихода села Чокурдах (Аллаиховский улус), стоящего на берегу Индигирки, рассказывает: «Мы стараемся посещать одиноких и больных. У многих дети уехали в город или вообще из Якутии. Дело даже не бедности – просто им нужно, чтобы кто-то был рядом». Священника здесь готовы принимать как можно чаще. В Чокурдахе прошлым летом был освящён новый храм. Северная природа скупа на краски, и ярко-жёлтое здание как будто добавляет солнца.
Храм Преображения Господня в селе Чокурдах, Аллаиховский улус
Население Аллаиховского улуса составляют, кроме традиционных для севера якутов, русских и эвенков, русскоустьинцы. Сами себя они относят к русским, но пройти мимо особенностей этого субэтноса невозможно. Русскоустьинцы считают себя потомками новгородцев, уходивших от опричнины. Внешне они больше похожи на монголоидов, чем славян, но язык у них русский, причем в русскоустьинском говоре до сих пор сохранились слова XVI века. Будучи в глубокой изоляции, русскоустьинцы смогли сохранить православную веру, хотя и попали под влияние местных традиций и религиозных представлений. Сформировалась особая форма двоеверия, с элементами шаманизма, веры в реинкарнацию (в потомках воплощаются души предков) и анимизма, который по сей день буквально пронизывает любое мировоззрение жителей Крайнего Севера. Суровый климат, от любых колебаний которого зависит человеческая жизнь, просто необходимо населить духами – единственная попытка «достучаться» до несговорчивой природы.
Сам по себе анимизм принятию Православия не мешает. Автор этих строк три года назад путешествовала в составе миссионерской группы преподавателей и студентов Якутской духовной семинарии под руководством архиепископа Романа по Анабарскому и Оленёкскому улусам. В маленьком заполярном селе Жилинда, население которого составляют преимущественно эвенки – рыбаки и оленеводы, — священники не бывали никогда.
Село Жилинда, Оленекский улус
После рассказа архиерея о церковной жизни и выступления семинарского хора жители стали задавать вопросы. Одним из самых насущных оказался как раз вопрос о духах:
— Мы привыкли реку кормить, огонь… Они же нас и кормят, и погубить могут.
Логика ясна: огонь греет, но может обжечь; река даёт рыбу, но может выйти из берегов.
Отвечать приходится максимально честно, но опираясь на христианские представления. Духи существуют, добрые и злые – ангелы и бесы. Кормить можно кого угодно, но понимать, что это не речке с огнём жертва, а Господу, сотворившему их. Кормить злые силы нельзя, потому что они на то и злые, чтобы принять от вас что-то, а потом обмануть.
Такие объяснения местных жителей вполне устроили. Идея о бытии единого Милостивого Бога, готового защитить от скорбей и трудностей если не прямо сейчас, то в вечности, потому что Он для того и стал человеком и победил смерть, показалась им привлекательной и простой. Крестилось за один раз несколько десятков человек.
Крещение в селе Жилинда
Новообращённых сразу заинтересовали практические аспекты православного образа жизни:
— А как нам поститься? Великий пост ведь зимой начинается? Мы ведь даже рыбу ещё не ловим, только оленину едим.
Разумеется, в таких условиях требовать поста от людей нереально. Духовенство, посещая арктические и северные территории, напоминает верующим, что в посте главное – не качество еды, а умеренность, внимание к своему внутреннему миру и молитва. Собственно, святитель Иннокентий примерно так и рассуждал: рыба, например, в Якутии считается полностью постным продуктом, её едят в течение Великого поста, когда по уставу рыба разрешается только дважды – на Вербное воскресенье и праздник Благовещения (7 апреля).
Таким образом, в арктических и северных районах Якутии сегодня есть лишь два храма с постоянными священниками.
Иерей Валентин Романов служит в храме святителя Иннокентия Иркутского поселка Батагай (административный центр Верхоянского улуса). У отца Валентина, коренного северянина, родной язык – якутский, но служит он обычно по-церковнославянски – так привычнее. У священника нет семьи, но приход, как уже было сказано, не может прокормить даже одного человека – отец Валентин имеет в посёлке работу, никак не связанную с Церковью.
Храм святителя Иннокентия Иркутского в посёлке Батагай, Верхоянский улус
Прихожане храма святителя Иннокентия Иркутского и настоятель иерей Валентин Романов встречают архиепископа Якутского и Ленского Романа. Верхний ряд, слева направо: иерей Сергий Баско (преподаватель Якутской духовной семинарии), иеромонах Гермоген (Рубцов) (настоятель храма блаженной Матроны Московской в г. Верхоянске), диакон Александр Коробкин
Другой священник, иерей Евгений Райков – настоятель Никольского храма села Хонуу (административный центр Момского улуса). Храм с историей: освящён он был ещё в 1851 году. В советские годы здание было сильно перестроено и использовалось для самых разных целей: поликлиника, почта, музей. В 90-е храм вернули верующим. Отец Евгений живет в Хонуу с детства, ведёт кружок резьбы по дереву в доме творчества. Храм восстанавливал сам с помощью нескольких прихожан и родного сына. Интерьер полностью создан священником: резной иконостас, престол, скамеечки… Отец Евгений построил также две часовни – на сельском кладбище, в честь святых Царственных Страстотерпцев, и на границе с соседним Абыйским улусом – там находился город Зашиверск, пришедший в запустение и окончательно погибший после эпидемии в начале XX века.
Никольский храм села Хонуу
Основа прихода отца Евгения – как часто бывает, женщины. Женщины приходят в храм за несколько часов до начала службы, чтобы помочь батюшке затопить печь; женщины поют и читают на клиросе; женщины готовят стол для приходских чаепитий. Впрочем, община в Хонуу на удивление разнообразна: есть и мужчины, и молодёжь – но еженедельно службы посещают далеко не все.
Алёна — староста храма в Хонуу
Иерей Евгений Райков беседует с архиепископом Романом
Отец Евгений не занимается самостоятельной миссионерской работой, но и само село, и его окрестности – территория компактного проживания эвенов. Несмотря на кочевой образ жизни, традиционный для оленеводов, им тоже удалось сохранить веру, правда, зачастую во внешних формах: бережно хранят доставшиеся от предков иконы, стараются перекреститься (хотя и с ошибками) перед ответственными делами… Отец Евгений говорит, что эвены, живущие в селе и поблизости, легко и с удовольствием воспринимают нравственную часть христианства и с радостью идут в храм. Такая открытость к Православию вообще присуща коренным малочисленным народам Якутии. На юге Якутии, в Алданском районе, священники тоже окормляют эвенское село. По словам благочинного иеромонаха Макария (Золотавина), его жители всегда и с удовольствием принимают священников, внимательно слушают и стараются участвовать в богослужениях.
Ещё одна оригинальная форма церковной жизни в Арктике представлена в поселке Тикси на берегу моря Лаптевых – миссионерский стан. В Серафимо-Никольском храме, освящённом в октябре 2014 года, есть постоянный священник, иногда даже не один – сюда командируются сотрудники Синодального миссионерского отдела Русской Православной Церкви. Храм освящали два архиерея – митрополит Белгородский Иоанн, председатель отдела, и архиепископ Роман.
Серафимо-Никольский храм в поселке Тикси
Концепция миссионерского стана – создание прихода и духовное окормление верующих там, где пока нет священника. К сожалению, ждать постоянного священника придётся долго. Архиепископ Роман утверждает, что священники вырастают на приходах, а приходы в Якутии слишком молоды. Действительно, в настоящее время в Якутской духовной семинарии учатся ребята из самых старых и многочисленных православных «южных» общин Якутии – храма Казанской иконы Божией Матери в Нерюнгри и Новомучеников и Исповедников Церкви Русской в Алдане. Маленькие общины севера только встают на ноги, и их будущие пастыри, возможно, ещё не родились или ходят в младшую школу. Но хочется верить, когда-то они вырастут, и церковная жизнь в Арктике будет полноценной.
Председатель Синодального миссионерского отдела Русской Православной Церкви митрополит Белгородский Иоанн и архиепископ Роман в поселке Тикси.
Автор: инокиня Евгения (Сеньчукова), пресс-секретарь Якутской епархии.
Опубликовано на портале развития Арктики